Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Все эти перемещения ценностей, переносы образа центра (столицы) Рос¬сии с места на место явно обнаруживаются в перестройке «архангелогородского мифа», в пространство которого начинает «встраиваться» создаваемый царем-пре¬образователем «петербургский («петропавловский») миф».
Петербург — новая столица России — строится на противопоставлении и в то же время на усвоении-перенесении сакральной идеи Москвы (как старой столицы Руси) и Новгорода (как столицы Северной Руси). «Любопытно отметить, что с пе¬ренесением мощей Александра Невского, исключительно торжественно обставлен¬ным Петром, выявилась и ориентация патрональных святынь на связь с Новгоро¬дом. <...> Одновременно сквозь "римскую" символику собора Петра и Павла просвечивала символика Москвы как третьего Рима; после смерти Петра Петропав¬ловский собор в Петербурге оказывается как бы заместителем Архангельского со¬бора в Москве, поскольку он является усыпальницей русских государей»76. Но ре¬альным и хронологически самым близким прототипом (предтечей) Петербурга яв¬ляется Архангельск, в сакральной топографии которого изначально была укоренена как символика Москвы (через образ архангела Михаила), так и Новгорода (через образ Спаса-Преображения). Поэтому Петербург — это прежде всего, Ново-Архан-гельск: «Так, Петербург, воспринимаемый не только как новый Рим, но и как новая Москва... в практической жизни в качестве торговых ворот в Европу воспринимался как новый Архангельск. Однако это влекло за собой и символические толкования:
108
покровителем Архангельска был Михаил Архангел — один из патронов Москов¬ской Руси. Победа Града Святого Петра над городом Михаила Архангела могла толковаться символически»77.
Ономастический и архитектурно-топографический план (проект) центра Петер¬бурга начал создаваться в окрестностях Архангельска, на периферии «архангелого-родского мифа», в образе Новодвинской крепости, в названии которой, вероятно, отражено ее противопоставление «стародвинской» крепости (Архангельску). Закладка Новодвинской («Петропавловской») крепости, которая послужила прямым архитек¬турным и одноименным прообразом Петропавловской крепости в Петербурге, со¬стоялась 1 мая (по другим данным, 12 июня) 1701 года: «На особо устроенном помосте были поставлены 3 аналоя с иконами и стол с евангелием, крестом и во-досвятной чашей. Архиепископ Афанасий и прочее духовенство сначала "пели часы", а потом совершили "чин основания града". <...> На месте помоста архиепископ Афанасий распорядился поставить часовню во имя апостолов Петра и Павла...»78.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.