Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Центральным патрональным храмом Петра на Соловецких островах стала дере¬вянная часовня во имя апостолов Петра и Павла, возведенная над крестом, воздвиг¬нутым Петром во время его первого приезда в обитель. В 1855 году на месте дере¬вянной часовни была построена каменная, символика внутреннего убранства кото¬рой («царский» к,рест, иконы равноапостольных Константина и Елены, равноапостольного Владимира, св. князя Александра, св. Исаакия Далматского, портрет Петра I) не только отражала персональные знаки судьбы Петра, но и вос¬производила важнейшие эмблемы и мифологемы идеологии Московского царства, возводимой к образу Константина Великого: «Восточная церковь канонизировала Константина Великого, первого христианского властителя, создателя христианской государственности, и почитала орудие его победы, символ христианской власти — Крест Константинов»82. «Значение креста Константинова как эмблемы еще более повысилось в период основания петербургской империи... которая вообще охотно перенимала у Московского царства его символические формы, впрочем, сокращая или вовсе отменяя присущее им религиозное содержание»83.
С приездом Петра иноки Соловецкой обители связывали надежды на возрожде¬ние симфонических отношений между святостью и царством, между российским самодержавием и монастырем. Как известно, эта симфония была нарушена в тре¬вожные времена церковной Смуты, вызванной никоновским «поновлением» Рус¬ской православной Церкви. В целях восстановления и упрочения гармонии царства и святости на Соловках бывший соловецкий инок, Тобольский митрополит Игна¬тий, в своем письме в монастырь от 12 марта 1696 года призывал расширить свя¬щенное ономастическое пространство «петропавловского культа». Он просил, что¬бы «на Савватиевой горе, называемой Секирною, была построена церковь в честь Вознесения Господня и в главе ее придел во имя апостолов Петра и Павла, по образу церкви, устроенной патриархом Никоном подле Нового Иерусалима»84. В письме митрополита Игнатия существенным представляется не только уподобление священной топографии Соловецкого и никоновского Ново-Иерусалимского монас¬тырей топографии Святой Земли (исторического первого Иерусалима), но и скры¬тое указание на особые симфонические («собинные») отношения между царем Алексеем Михайловичем и патриархом Никоном, которые совместно участвуют в закладке и строительстве подмосковного Ново-Иерусалимского монастыря. Во вре¬мя приезда Алексея Михайловича на освящение деревянной Воскресенской церкви строящегося монастыря «царь неожиданно сравнивает новый монастырь и его ок¬рестности с Иерусалимом.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.