Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Несмотря на
несомненное выявление ЭСВ-феномена в работах экспериментаторов, их
выводы были по большей части проигнорированы научным сообществом. В
редких публикациях, авторы которых удостоили вниманием данные опыты,
результаты искажались до такой степени, что их значение было полностью
нивелировано [1]2.
Как такое возможно? Одна из причин заключается в том, что наука не
всегда объективна (о чем ранее даже и подумать не могли). Мы всегда
смотрели на ученых с чувством восхищения, и у нас не возникало ни
малейшего сомнения в достоверности их теоретических построений и
практических выводов. Мы забыли, что ученые – такие же люди, как и мы, и
подвержены влиянию тех же общественных, мировоззренческих и
религиозных предрассудков. Это печальное обстоятельство; однако, как
будет видно из нашей книги, во вселенной имеется гораздо больше всякого,
нежели это способна допустить сегодняшняя ее картина, созданная учеными.
Но почему наука особенно непримирима к паранормальным явлениям?
Это трудный вопрос. Например, д-р Берни Сигел, хирург, автор бестселлера
«Любовь, медицина и чудеса», объясняет оппозицию своим
неортодоксальным взглядам на медицину элементарной предубежденностью:
нет ничего труднее, чем изменить укоренившееся представление о
непогрешимости науки.
В наблюдениях Сигела действительно много правды; они хорошо
объясняют, почему многие из великих прозрений человечества сначала
встречались «в штыки». Мы с таким же пристрастием относимся к своим
убеждениям, как наркоманы, у которых пытаются отнять дозу – дозу
привычных догм. Западная наука вот уже несколько столетий отрицает
существование паранормального, и потому не так-то просто забрать у нее
этот наркотик.
В этом отношении мне повезло. Я всегда чувствовал, что мир богаче, чем
его обычно представляют. Я рос в семье, все члены которой отличались
особыми психическими способностями, и с раннего возраста испытал на себе
многие явления, описываемые в данной книге, так что при случае буду на
них далее ссылаться. Хотя они могут показаться просто «занятными
историями», лично для меня они представляют собой самые убедительные
доказательства того, что мы только начинаем по-настоящему проникать во
вселенную.
Наконец, поскольку голографическая теория все еще находится на
стадии разработки и представляет собой мозаику различных взглядов и
фактов, некоторые ученые считают, что она не может называться теорией
или моделью, так как эти разрозненные факты не интегрированы в единое
целое.
Данная книга публикуется только в целях ознакомления! Все права защищены.