Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Немудрено, что Аристотель в свою эпоху использовал
логику общих понятий, стоящих над частностями, с целью показать,
что институт рабства отвечает интересами государства, и класса рабов.
Даже если в его задачи не входило оправдание существующего порядка,
эффект этой логики состоял в отвлечении внимания от особенных ситуаций.
Рационалистическая логика сначала лишила людей способности видеть
конкретное в области философии природы. Теперь благодаря ей тормозятся
и сдерживаются наблюдения в сфере социальных феноменов. Социальный
философ, ограниченный рамками своих понятий, «решает» проблему
посредством выявления связи идей, вместо того чтобы помогать человеку
в решении его проблем, предлагая гипотезы, которые он мог бы применять
и испытывать в проектах реформ.
Тем временем конкретные беды и неприятности, разумеется, никуда не
деваются. Они не исчезают из жизни каким-то чудесным образом только
потому, что теоретически общество органично. Область конкретных трудностей,
в которой более всего необходима помощь разумного метода при
составлении возможных планов экспериментального действия, оказывается
именно тем местом, где разум оперировать не способен. В этой области особого
и конкретного люди вынуждены отступать на позиции примитивного
эмпиризма, недальновидного оппортунизма и обращения к грубой силе. В
теории можно изящно распорядиться любой частностью -отнести ее к соответствующей
статье либо категории; дать ей ярлык и поставить на очередную
полку в систематическом каталоге материалов, озаглавленную «политические
науки» или «социология». Но в эмпирической действительности
они остаются запутанными, сумбурными и неупорядоченными, какими и
были до этого. Таким образом, с ними разбираются даже не просто без всякой
попытки использования научного метода, а с помощью одного бездум
121
120
ного правила большого пальца, ссылки на прочие прецеденты, учета немедленной
выгоды, стрижки всего под одну гребенку, грубого подавления и
противостояния личных амбиций. Мир, однако, все еще жив и даже кое-что
приобрел, поэтому бесполезно в нем столь многое отрицать. Метод проб и
ошибок, а также конкуренция самолюбивых эго так или иначе привели к
многочисленным улучшениям. Но социальная теория по-прежнему больше
напоминает бесполезную роскошь, нежели ведущий метод исследования и
планирования. Значение философской реконструкции коренится скорее в
вопросе о методах, связанных с реконструкцией конкретных ситуаций, чем
с каким-либо обогащением общих понятий об институтах, индивидуальности,
государстве, свободе, законе, порядке, прогрессе и прочем.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.