Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Она несла с собой новый
интерес к человеку из народа и обновленное чувство того, что человек из
народа, представитель великой массы человеческих созданий, обладает возможностями,
которые сдерживаются и которым не позволено развиваться в
силу институциональных и политических обстоятельств. Новая атмосфера
была либеральной в обоих смыслах этого слова. Всех, кто ею дышал, отличало
великодушное отношение, сочувствие к побежденным, к тем, кому не
дали шанса. Это сыграло свою роль в повсеместном подъеме гуманистической
филантропии. Новый дух был либеральным и в целях, состоявших в
расширении диапазона свободного действия для тех, кто веками не принимал
никакого участия в общественных делах и не имел своей доли выгод,
обеспечиваемых подобным участием.
Благодаря условиям, характерным для конца XVIII века и всего XIX,
либерализм, однако, вскоре принял ограниченное, узкоспециальное значение.
Класс тех людей, которые наиболее полно осознавали всю пагубную
силу различных препятствий и были самыми активными борцами с ними, к
тому же наилучшим образом организованными для их преодоления, состоял
из лиц, занятых в промышленных отраслях и торговле. С одной стороны,
применение пара в производстве оказывало революционное воздействие на
создание и распределение благ, открывая новые каналы для человеческой
энергии и амбиций и обеспечивая людей вещами более эффективно, чем это
было возможно при системе ручного производства. С другой стороны, тогда
существовало множество норм и обычаев, большей частью сформировавшихся
в феодальную эпоху, которые тормозили и пресекали реализацию
этих новых энергий. Более того, политическая власть в основном была
сосредоточена в руках землевладельцев, носителей старых аграрных привычек
в вере и действиях.
Либерализм индустриального класса соответственно принял форму политической
и легальной борьбы, чтобы покончить с препятствиями на пути
свободных проявлений новейших видов экономической деятельности. Ограничительные
и репрессивные силы были воплощены в институтах, которые
либералы опрометчиво отождествляли с властью и государством в целом.
Поэтому лозунг организованного либерализма был следующий: «Пусть
власть уберет свои руки от производства и торговли. Ее действия в данных
сферах мешают развитию проявлений активности, имеющих для общества
высочайшуюценность.Данныеновыепроизводственныевидыдеятельности
обеспечивают людей вещами, в которых они нуждаются, самым дешевым
способом и в гораздо больших количествах, чем это делала или могла
делать прежняя система.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.