Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Философия, которая откажется от своей несколько бессмысленной монополии
на связь с Окончательной и Абсолютной Реальностью, восполнит эту
пустоту освещением нравственных сил, управляющих человечеством, и содействием
человеческим стремлениям к достижению более подлинного и
разумного счастья.
Глава II
НЕКОТОРЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ
ФИЛОСОФСКОЙ РЕКОНСТРУКЦИИ
Фрэнсис Бэкон, представитель елизаветинской эпохи*, явился великим
предвестником духа современности. Недостаточно энергичный по части исполнения
намеченного, он как пророк новых тенденций оказался выдающейся
фигурой мировой интеллектуальной жизни. Подобно многим другим
пророкам, Бэкон грешил досадным смешением старого и нового. Все самое
значительное в нем более или менее раскрылось лишь благодаря последующему
развитию событий. Но каждая страница его трудов полна вопросов,
относящихся к прошедшему времени, хотя Бэкон и полагал, что ушел от
него. По этим двум причинам, объясняющим некоторую недооценку его творчества,
Бэкону неохотно воздают почести как подлинному основателю современного
стиля мышления, но зато приписывают заслуги, на самом деле
вряд ли ему принадлежащие; например, авторство специфического метода
индукции, которому следует наука. Мы помним Бэкона благодаря тому, что
ветры, веющие из нового мира, нашли и наполнили его паруса, подвигнув
капитана на поход в новые моря. Сам он так и не открыл обетованную землю,
но провозгласил новый курс и, вдохновленный своею верой, сумел различить
вдалеке очертания этой земли.
Основные особенности его мышления открывают нашему взору важ
нейшие черты новой духовности, которые подготовили интеллектуальную
реконструкцию. Они показывают нам, какие социальные и исторические
силы привели к рождению нового духа. Наиболее известный афоризм Бэкона
гласит, что знание—сила. Руководствуясь этим прагматическим критерием,
Бэкон забраковал огромную массу ученых знаний, которая стала с тех
пор считаться .до-знанием, псевдо-и якобы знанием. Ведь оно не давало силы,
было тщетным и недействительным. В самых широких дискуссиях Бэкон
делит ученое знание своего времени на три группы: искусное, фантастическое
и спорное**. К искусной учености он относил литературную эрудицию,
которая в связи с оживлением древних языков и литератур играла столь важную
роль в интеллектуальной жизни эпохи Возрождения. Оценки Бэкона
были тем влиятельней, что сам он мастерски разбирался в классике и во
всех церемониях и тонкостях, которые должны соблюдаться в литературном
исследовании.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.