Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Потребность в разработке жизнеспособной
философии для Джеймса была неразрывно связана с потребностью находить
решения тех вопросов, которые тяжко давили на него, как на всякое
живое создание. Мистер Перри совершенно заслуженно акцентирует важность,
придаваемую Джеймсом тем мотивам, с которых начинается философствование.
Надеюсь, я не погрешу против истины, если скажу, что он
наверняка бы порекомендовал нам эссе Джеймса «Об отношении к рациональности
»** в том варианте, который включает в себя «Эссе о рациональности,
деятельности и вере» (с замечаниями самого Джеймса, теперь доступными
нам), в качестве естественного введения в общую философию Джеймса.
Требованиями, которым теоретически должна удовлетворять философия,
являются единство и ясность. Требования же этих последних в свою
очередь настолько противоположныдругдругу, что этодо крайности напрягает
мышление, ибо движение к ясности есть движение к разнообразию, к
многому, в то время как простота, вытекающая из одностороннего предпочтения
единого, зачастую обманчива и формальна. Неспособность монистических
систем устоять против критики с точки зрения либо факта, либо логики
является у Джеймса одной из излюбленных тем. Но, даже удовлетворив
это двоякое требование единства и ясности, мы находимся только в преддверии
адекватной философской системы. Удовлетворения ждут еще и прак
426 427
тические, эмоциональные и сознательные, потребности человека. Именно
глубина ощущения того, насколько насущно удовлетворение этих последних,
и отличает Джеймса от множества его современников и объясняет, как я уже
где-то предположил, испытанную им поначалу отверженность, сопровождавшуюся
непониманием и нередко презрением, равно как и вдохновительную
способность его мышления, доказанную впоследствии.
Существует письмо, написанное Джеймсом еще в 1869 году,—это год,
в который ему была присвоена степень доктора медицины, и время, когда
влияние естествознания на него достигло своего пика, в чем и следует искать
ключ к проблеме, сыгравшей заглавную роль в формировании его философии.
После слов о том, что в какой-то период истории представления о
природе и судьбе человека составляли своего рода конгломерат, он говорит,
что на более позднем отрезке развития «познания о природе и познания об
индивидуальной судьбе, или религия, в такой степени разошлись друг с другом,
что стали антагонистами».
Это замечание можно истолковать как намек на то, что условно признается
конфликтом науки с религией, поскольку под «познаниями о природе»
Джеймссовершенно очевидноимеетввидунауку.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.