Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Особым недостатком нового движения, как я покажу далее, было
непризнание им авторитета за той самой силой, которой оно было обязано
200 201
своим могуществом, а именно — силой организованного разума. Таковы
положения, которые я хотел бы в дальнейшем развить.
Поскольку обращение к истории, мне думается, в первую очередь выявляет
тот факт, что хотя индивидуалистическая философия и была несправедлива
в своем противопоставлении авторитета свободе и стабильности
изменению, но она вполне оправданно считала организованные институциональные
формы воплощения авторитета настолько внешними по отношению
к новым, энергичным стремлениям и целям, что не могла не заявлять
об их репрессивном характере. Личности и классы, которые пользовались
властью, основанной на их принадлежности к сфере авторитета,были
нетерпимы к непредсказуемым и дерзким способностям—способностям к
инициативе, изобретению и предпринимательству, заключавшим в себе корни
перемен. Данная им власть имела тем более угнетательскую и обструктивную
природу, что она была не только физической, но и состояла во влиянии
на воображение, эмоции и волю, которым исконно отличался принцип
авторитета. По сути это был не конфликт социальных организаций с
индивидами и авторитета со свободой, а конфликт консервативных факторов
в самой структуре индивидуума—факторов, сила которых происходит
из инерции норм и традиций, сдобренных долготерпением, с факторами
раскрепощающими, чреватыми изменениями и новаторскими для конституции
индивидуумов. Это была борьба старого с новым за обладание всемогуществом
авторитета—сил, заинтересованных в сохранении ценностей,
порожденных прошлым, с силами, явившимися для того, чтобы вызвать
новую веру и новые образы человеческого единства. Это была также и
борьба между индивидуумами разных групп и классов — теми, которые
пользовались преимуществами, вытекавшими из данной им власти, подкрепленной
авторитетными полномочиями, и теми, которые считали себя
несправедливо отлученными от власти и благ, хотя полагали, что имеют на
них полное право. Необходимость уладить спор между старым и новым,
создать ситуацию гармоничной стабильности, то есть сберечь устоявшиеся
институты и вместе с тем узаконить изменчивость, вытекающую из новых
требований и усилий индивидуумов,—эта потребность внутренне присуща
или является неотъемлемой частью самой жизни. В последние несколько
веков необходимость форсировать подобное примирение заявляла о себе
в масштабах, беспрецедентных для истории человеческой культуры.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.