Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Однако он берется за обсуждение иного взгляда,
недостатки которого, как ему кажется, могут служить основаниями для
занимаемой им позиции. Этот иной взгляд имеет прямое отношение ко мне,
что является минусом для моих размышлений о нем, ибо они могут выглядеть
не иначе, как аргумент pro domo1. Но я надеюсь, что по мере своего
развития наша дискуссия заставит нас обратиться еще к двум вопросам,
имеющим значение далеко не только для меня одного. Один из них связан с
проблемой субъективности; другой касается способности «ценностного опыта
» (как определяет его м-р Райс) служить вспомогательным или «добавочным
» свидетельством в удостоверении ценностных суждений.
М-р Райс вполне справедливо приписал мне воззрение, согласно которому
оценочные суждения являются выводами из исследований «условий и
результатов объектов опыта». Он столь же справедливо подчеркивает, что
этот взгляд равнозначен убеждению в том, что «объективность» заключается
в «публично наблюдаемых условиях и последствиях ценностного опы
1 в свою защиту {лат).
320
та». И далее он утверждает, что я выбрал правильный путь, поскольку ищу
объективность в очевидном основании ценностного суждения. Беда только
в том, что я недостаточно близко подхожу к пониманию того, что относится
к очевидному, удостоверяющему материалу. Мой «социальный бихевиоризм
вынуждает (меня) игнорировать один очень важный тип очевидности, а именно
то, что касается непосредственного качества самой переживаемой в опыте
ценности»1. Само по себе данное утверждение никаким отчетливым
образом не указывает на то, что это «непосредственное качество»
приватно и субъективно. Раз так, то можно обсуждать вопрос о
свидетельской ценности непосредственно переживаемых качеств, не
затрагивая вопроса о приписываемой им субъективной природе.
Высказывание м-ра Райса о том, что «ценностные суждения касаются
непосредственного качества самого опыта ценности», дополняет то утверждение,
что, поскольку я допускаю, «будто «симпатия» или «удовольствие» является
составляющим собственно опыта ценности», то тем более странно, что я
игнорирую способность опыта симпатии и удовольствия выступать как
свидетельство и подтверждение2.
Сегодня я придерживаюсь гораздо более сильного взгляда в отношении
того, что качественное «удовольствие», «удовлетворение» является
составным элементом данного в опыте материала, о котором или «в связи
с которым» делается ценностное суждение. Теперь я полагаю, что оно составляет
весь материал суждения.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.