Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Однако он выбрасывает
этот вывод из головы как «умозрительный», несмотря на то что
последний является прямым результатом его реалистического анализа, и
говорит, что это умозрение «противоречит основополагающему допущению
любой философской школы. Спиритуалисты, трансценденталисты и эмпирики
равным образом полагают, что мы непрерывно и непосредственно воспринимаем
свою мыслительную деятельность во всей ее реальности. Как
бы ни разнились их взгляды на другие вопросы, каждый из них заткнет за
пояс другого в радушном признании того положения, что наши мысли—
это один из видов существования, перед которым любой скептицизм бессилен
» (с. 305). Но в подстрочном примечании он добавляет ремарку, которая
особенно значима в связи со статьей 1904 года, упомянутой нами выше. Ведь,
как он здесь говорит, из сказанного им обо всех философских школах есть
одно исключение: это очень важная статья М. Сурьо*, вывод которой гласит,
«que la conscience n'existe pas (что сознание не существует)». То, что сам
Джеймс отказывает сознанию в существовании, означает полнейшее ниспровержение
дуализма, который он открыто проповедовал ранее, и свидетельством
тому—следующий фрагмент его более позднего очерка, где он
пишет, что отрицает не что иное, как «некое исконное вещество или качество
бытия, отличное от другого вещества, из которого состоят материальные
объекты, то есть такое вещество или качество, из которого формируются
наши мысли об этих объектах».
Прежде чем мы детально рассмотрим, каким образом он обтесывает
ментального или психического субъекта в своей «Психологии», я скажу несколько
слов о позиции, которая, будь она позитивно и подробно разработанной,
сделала бы с самого начала ненужными всяческие упоминания даже
о «мимолетном мышлении», этом пережитке старомодного субстанциального
субъекта. Данная позиция подразумевается в уже процитированном отрывке,
где Джеймс намекает на процессы мозга как на «абсолютно познаваемый
закон». К изучению психологии Джеймс пришел, уже имея основные
познания в физиологии, которые получил на подготовительном курсе по
медицине. Его натуралистический конструктивно заявленный склад и несогласие
с официально проповедуемым гносеологическим дуализмом вытекают
именно отсюда. Если бы эта позиция развилась у него до логического
итога, то таким итогом мог бы стать биологический, бихевиористский
подход к психологическим феноменам. Первый раз выражая протест сразу
Principles of Psychology.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.