Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Пытался ли
кто-нибудь хотя бы самым приблизительным образом указать, как ими тогда
следует пользоваться? Изначально это все же вопрос выбора между догмами
(столь суровыми, что рано или поздно они должны апеллировать к
силе) и опорой на осмысленное наблюдение, которое руководствуется мудрейшей
из данных нам мудростей—той, что составляет сердце научного
метода.
Позвольте мне продемонстрировать вам один случай применения научного
стиля мысли к тому, что прежде считалось неизменным и абсолютным.
Он связан с именем человека, который в большей степени, чем любой другой,
является отцом и вдохновителем философии отличительно американского
характера и направленности,—Чарльза Пирса*. Подобную иллюстрацию
дает нам предмет решающей нравственной важности—значение истины.
В пику традиционному взгляду на истину как неизменную структуру
вечных и незыблемых принципов, которые уже имеются в нашем распоряжении
и к которым следует приспосабливать все остальное, Пирс говорил,
что истина «есть соответствие абстрактного положения тому идеальному
пределу, к которому склонялись бы научные убеждения в ходе нескончаемого
исследования». Мы можем достичь такого соответствия научного убеждения
даже здесь и сейчас при условии, что «признаем неточность и односторонность
» этого убеждения, ибо «подобное признание есть существенный
ингредиент истины». Если быть кратким, то мы имеем здесь констатацию
колоссальных отличий, которые Пирс решительно требует видеть между
верой в неизменность и верой в изменчивость. Кроме того, отсюда отчетливо
следует, что изменение может означать и непрерывный рост, и развитие,
и освобождение, и сотрудничество, в то время как неизменность предполагает
лишь догматизм, исторически всегда проявлявшийся нетерпимостью
и агрессивными гонениями на раскольника и исследователя. Для тех,
чьей образованности недостает научного духа, вера в нескончаемо увлекательное
исследование и доброжелательная, некатегоричная позиция по отношению
к уже достигнутым знаниям (которые только побуждают нас к
непрерывным и настойчивым усилиям) равноценны тотальному равнодушию
и беспечности, ведущим к полной безнравственности.
Самое что ни на есть сердце политической демократии составляет анализ
социальных различий в ходе дискуссий и обмена мнениями. Данный
метод служит грубым аналогом метода вызова изменений посредством опытного
исследования и проверки, то есть научного метода. Собственно фундаментом
демократического преобразования является доверие к опытному пути
порождения общественных перемен; к экспериментированию, ведомому
рабочими принципами, которые тестируются и развиваются в самом процессе
своего применения на практике.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.