Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Короче говоря, под каким бы углом мы ни смотрели на проблему реконструкции
в философии, всегда оказывается, что ее начало—это стремление
понять, к какому логическому концу следует привести новые тенденции науки
и связанных с ней производственных и политических аспектов нашего
существования—тенденции, пока еще сумбурные и невразумительные. Ведь
о такой реализации, которая отвечала бы их собственному подлинному направлению
и импульсу развития, можно говорить только в понятиях столь
отличительно человеческих целей и стандартов, что они составляют уже совсем
новый нравственный порядок.
В будущем нам предстоит провести отдельные, но также имеющие философский
аспект реконструкции, необходимые на пути к осуществлению
всего, что мы пока исполнили лишь частично. В целом нам рано думать
даже о сколько-нибудь удовлетворительном перечне философских проблем
данного процесса, пока философское развитие в этом направлении хоть в
чем-то не выйдет за пределы достигнутого. И все же один выдающийся элемент
такого перечня уже удостоился беглого внимания — это искусственный
разрыв простых средств и целей-в-себе, являющийся своего рода тео
20 21
ретическим аналогом отчетливого деления людей на свободных и рабов, господствующих
и подавляемых. Действующая наука, наука практическая, совершенно
отказалась от всех этих разделений и обособлений. Научное исследование
возвысило деятельность, материалы и инструменты, прежде считавшиеся
чисто практическими, или низменно утилитарными; оно сделало
их частью собственного бытия. Об этом свидетельствуют работы, ведущиеся
в любой астрономической обсерватории мира, равно как и в любой физической
лаборатории. Теория, заключенная в формальных положениях, тоже
пока еще сильно проигрывает теории, реализованной в научной практике.
Теория как факт, или как участница процесса научного исследования, утратила
свою абсолютность. Теории превратились в гипотезы. Философии остается
освещать общие и частные последствия данного факта для нравственности.
Ведь мораль до сих пор отождествляется с незыблемым, неизменным,
сонным царством, хотя даже теоретики морали и догматики посвященных
ей учреждений совершенно расходятся друг с другом в том, какие же
именно цели, нормы и принципы являются столь неизменными, вечными и
универсально применимыми. В науке набор фиксированных сущностей уже
необратимо перетек в порядок связи как процесса. Постоянное взаимодействие
с человеческими процессами является одним из первейших принципов
философской реконструкции в развитии эффективных инструментов для
изучения человеческих, или нравственных, реалий.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.