Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Эта сила обеспечила свободу действий для тех особых природных задатков
и их носителей, которые вписывались в новую экономическую картину. Сверх
того, промышленная революция предоставила простор для игры способностей,
которых требует умножение собственности, и для использования на
216
житого богатства с целью дальнейших приобретений. Реализация таких специфических
приобретательских способностей привела к монополии силы,
сосредоточенной в руках немногих, для контроля над возможностями широких
масс и ограничения свободы их действий сферой удовлетворения
природных потребностей.
Короче говоря, расхожее представление о несовместимости равенства и
свободы паразитирует на в высшей степени формальном и ограниченном
понятии свободы. Оно упускает из виду и даже исключает тот факт, что
реальные свободы одного человеческого создания зависят от той меры способности
к действию, которую наличный институциональный порядок предоставляет
другим индивидам. Свобода в данном представлении выступает
в совершенно абстрактном виде. С другой стороны, демократический идеал
объединяющий равенство и свободу, следует из понимания того обстоятельства,
что реальная и конкретная свобода возможностей и действий основана
на выравнивании политических и экономических условий, которое
единственно позволяет индивидам быть свободными на самом деле, а не
каким-то абстрактным метафизическим образом. Прискорбное фиаско демократии
связано с тем, что отождествление свободы с максимумом неограниченных
индивидуалистических проявлений в экономической сфере, санкционированных
институтами финансового капитализма, столь же фатально
для осуществления всеобщей свободы, сколь и для осуществления равенства.
Оно разрушительно для свободы большинства как раз потому, что
оно разрушительно для подлинного равенства возможностей.
Социальная философия Томаса Джефферсона сегодня кажется многим
немодной, поскольку принято думать, что Джефферсон отталкивался от современных
ему условий аграрного государства и его постулаты работали на
долговечность аграрной экономики. Исходя из этого, нам твердят, что подъем
промышленности на более высокие позиции, чем у сельского хозяйства, подорвал
основы демократии Джефферсона. Такие взгляды крайне поверхностны.
Джефферсон предсказывал, какой эффект будет иметь развитие индустриально-
центристских экономики и политики, если не сохранить независимость
и свободу, характерные для фермерского хозяйства в обстоятельствах
поистине свободного землепользования.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.