Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Так же как и тот факт, что мне в
нормальных условиях не дано лицезреть собственный затылок, нисколько не
восстает против того обстоятельства, что речь идет в конце концов о тыльной
части «моей собственной» головы. Равным образом и тот факт, что с места, на
котором я сейчас сижу, моему наблюдению доступны определенные вещи, не
видимые другими людьми с занимаемых ими позиций, не является
свидетельством в пользу того, что эти самые вещи приватны и субъективны.
На выбранные мною примеры, вероятно, можно возразить в том духе, что
условия восприятия и невосприятия в упомянутых ситуациях носят всецело
внешний характер, не отражаясь на сущности или качестве воспринимаемой
вещи. Совершенно верно. Моя же позиция заключается в том, что причины, по
которым зубную боль непосредственно «ощущает» один человек и не ощущает
другой, точно такого же внешнего плана, то есть совершенно не затрагивают
видимой сути явления, или боли и зубной боли в частности. Мы вновь
возвращаемся к вопросу о различиях между условиями возникновения
конкретного явления и наблюдаемыми свойствами этого явления.
Мы должны научиться видеть, слышать и чувствовать, если подразумевать под
«чувством» идентификацию и установление границ явления как обладающего такими
свойствами, которые обусловливают его в качестве данной разновидности явления,
подобно тому как это происходит в случае идентификации и распознавания явления в
качестве боли и зубной боли. Нам остается надеяться, хотя мы не можем этого со всей
уверенностью утверждать, что в эпоху следующего поколения или близкую к тому,
факты, открытые биологией, антропологией и другими науками, потеснят влияние,
оказываемое теперь на теории наблюдения и познания теми доктринами, которые
сложились еще до того, как наука достигла положения, хотя бы приблизительно
похожего на сегодняшнее. Сейчас же дело обстоит так, что большая часть до сих
пор считающихся весомыми психологических знаний — это знания, в свое время
сдобренные идеями, которых вполне «естественно» было держаться в прежних
условиях, но теперь с научной точки зрения ценность этих доктрин сведена на нет.
Говоря о путанице между явлениями, которые в строгом, относительном смысле
служат условиями возникновения явлений и свойствами наблюдаемого нами явления, я
отмечал, что в нормальных условиях мы не ощущаем своих собственных зубов или
затылков. Тем не менее это легко «исправляется при помощи зеркала». В принципе
хотя это и не облегчает дела на практике, то же самое справедливо для случая с
зубной болью.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.