Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Тон или цвет, долгое время остающийся неизменным, не может быть столь же
долго подмечаемым или чувствуемым. То, что мы принимаем за подобные
монотонно длящиеся чувства, на самом деле постоянно пресекается
вторжением других элементов и представляет собой не стабильность, а циклы
возвратно-поступательных движений. Данный факт был, однако,
неправильно встроен в доктрину о природе познания. Рационалисты
воспользовались им для того, чтобы лишить ощущения статуса обоснованного
или высокого типа знания о вещах, поскольку в соответствии с вышеуказанным
фактом нам никогда не дано постичь что-либо как оно есть, или его
внутреннюю природу. Сенсуалисты подкрепили им свое презрительное
отношение к любым претензиям на абсолютное знание.
67
Однако правильнее было бы считать, что этот факт относительности
ощущения вообще не связан со сферой познания. Ощущения данного типа
носят характер скорее эмоциональный и практический, нежели познавательный
и интеллектуальный. Это шоки от перемен, вызванные заминками
в процессе первичного приспособления. Они представляют собой сигналы
к перенаправлению действия. Позвольте мне привести тривиальный пример.
Человек, делающий заметки, «берущий что-то на карандаш», не ощущает
давления своего карандаша на бумагу или на свою руку до тех пор,
пока карандаш служит как надо. Ощущение играет роль простого стимула к
быстрому и эффективному приспособлению. Наша сенсорная активность
автоматически, неосознанно вызывает надлежащий моторный ответ. Здесь
есть заранее сложившаяся физиологическая связь, диктуемая привычкой, но
в целом восходящая к первоначальным связям нервной системы. Если грифель
карандаша сломается или слишком затупится и привычный процесс
письма нарушится, то возникнет осознанное потрясение: появится чувство,
что что-то случилось, что-то происходит не так. Это эмоциональное изменение
служит стимулом к необходимому изменению в действии. Человек
посмотрит на свой карандаш, заточит его или достанет другой карандаш из
кармана. Ощущение действует как отправной момент для нового приспособительного
поведения. Оно знаменует остановку в первичном, гладком процессе
писания и начало какого-то другого образа действия. Ощущения «относительны
» в том смысле, что ими обозначаются переключения поведенческих
привычек -переходы от одних к другим способам поведения.
Таким образом, рационалист был прав, отказывая ощущениям как таковым
в статусе подлинных элементов познания.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.