Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Пропасть, разделяющая
их согласно данной традиции, на поверку оказывается лишь логическим
следствием из воззрения, согласно которому истинный субъект
научного знания вечен и неизменен. Связь науки с изменением и связь научных
методов с экспериментальным созданием изменений полностью опровергает
это учение. Бесплодие знаний о природе, добытых до внедрения экспериментального
метода, в значительной мере объясняется тем фактом, что
античная и средневековая наука рассматривала материал, доступный простому
наблюдению, как «завершенный»; то есть эти его «естественным образом
» данные нам порции и массивы она принимала за готовое, завершенное
его состояние. Понятно, что в таком случае единственно возможной для
него обработкой могла быть обработка диалектическая.
Что менее очевидно и не столь поверхностно, так это то обстоятельство,
что теория познания, основанная на процедурах и результатах науки, однажды
и навсегда развенчивает фиксированные границы, разделяющие, как
прежде считалось, чувственное и рациональное познание. Чувственный аспект
познания следует понимать строго как аспект. Предпринимаемый в особых
целях интеллектуальный анализ способен выделить его, отличить. Но
он не является ни особым родом познания, каковым его долгое время считали,
ни обособленным элементом познания. Это такой аспект системы познания,
в котором и посредством которого знание, имеющее силу для бесконечно
обширных пространственных и временных рядов фактов, закрепляется и
концентрируется в том, что имеет значение здесь-и-сейчас. В отсутствие
такого рода наглядного закрепления любая сколь угодно высокоорганизованная
и внутренне последовательная система остается сугубо «теоретичес
352 353
кой», то есть гипотетической. «Рациональный» аспект познания, с другой
стороны, основан на всей совокупности наличного знания, основой которого
в свою очередь служат предшествующие исследования и которое имеет
такую совершенную организацию, что может передаваться и, следовательно,
связываться с результатами дальнейших исследований, способными делать
поправки к старой системе и расширять ее.
Принцип, являющийся подоплекой этих специальных вопросов, заключается
в том, что законную предметную область теории познания составляют
факты, известные нам в данное время, — разумеется, с тем условием,
что процедуры, с помощью которых был возведен этот комплекс знания,
являются его интегральным компонентом. Эта точка зрения на основы правомочной
теории знания находится в явной оппозиции к тому, из чего исходит
эпистемологическая теория: ее постулат гласит, будто никакая предметная
сфера не может называться сферой познания до тех пор, пока мы не
убедились в ее способности удовлетворять неким условиям, установленным
до всякой актуальной познавательной ситуации и независимо от всякого
вывода, достигнутого в ходе исследований, которые приводят к конкретному
знанию.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.