Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
УУайтхедаесть ещесуждение, котороеяхотел бы
использовать как зацепку, к которой можно было бы привязать некоторые
свои собственные ремарки, подобно тому как проповедники используют
священные тексты. «Различие между древними людьми и нашими современниками
заключается в том, что древние хотели знать, что дается нам в
опыте,асовременники—что может быть дано в опыте»3. Я намереваюсь
развить это отличие «того, что было» от «того, что может
быть» дано в
опыте, объясняя разницу между античной и современной философией другим
способом, который не следует из интерпретации данной проблемы Уайтхедом.
По сути, я развиваю эту тему в направлении, прямо противоположном
тому, что имеет сказать Уайтхед. Именно поэтому я просто обязан подчеркнуть,
что полностью поддерживаю его конкретную трактовку данного
различия в рамках тех вопросов, которые он затрагивает в своей работе.
Ведь его главная цель — показать, как обеднили понятие опыта те крите
1Journal of Philosophy. Vol. XXXVIII. 1941. P. 287.
2 в действительности (лаг.).
3Op.Cit. P. 288.
365
рии, которые придумали некоторые его современники, чтобы иметь возможность
судить о том, что может быть данным в опыте. У меня не вызывает сомнения ни
факт измышления подобных критериев, ни то, что они ограничивают опыт.
К такой ограниченности, как справедливо считает Уайтхед, привели две
ошибки. «Первой ошибкой явилось допущение о нескольких определенных
каналах сообщения с внешним миром —пяти органах чувств. За этим последовало
предположение, что поиск данных должен руководствоваться исключительно
вопросом о том, какие данные мы получаем непосредственно
в силу активности органов чувств (...) Второй ошибкой стало предположение,
согласно которому единственный способ исследовать сам опыт состоит
в актах сознательного интроспективного анализа»1. Если бы данные соображения
адресовались таким авторам, как Локк или Юм, с одной стороны, и
Кант — с другой, то они звучали бы как нельзя более верно. Следствием
этих ошибок было безусловное и, по моему убеждению, катастрофическое
сужение сферы опыта. На первый взгляд положение, которое я собираюсь
выдвинуть, может показаться противоречащим фактам. Ведь я намерен сказать,
что античная философия и была таким образом ограниченной, поскольку
она не рисковала выйти за пределы того, что происходило с вещами, данными
в опыте, — если понимать под «вещами» и деятельности, и институты,
равно как и в целом «объекты»,—в то время как современный опыт более
экспансивен, ведь для него характерен неослабевающий интерес к возможностям
еще не осуществленного опыта, примером чего может служить заинтересованность
современников в открытиях и изобретениях.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.