Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Это возражение при тщательном
анализе приведет нас еще к одному аспекту проблемы образования.
Спрашивая о том, в какой мере в процессе образования социальному
предназначено служить пределом для всех дисциплин, я подразумевал следующее:
могут ли такие дисциплины, как уже упомянутые история, геогра
264 265
фия и естествознание, быть обособленными и трактоваться как независимые
предметы; или же с самого начала и далее неукоснительно они должны
трактоваться как носители социальных значений и следствий — следствий
в смысле проблем, с одной стороны, и в смысле возможностей — с
другой. Человеческое и культурное есть в конце концов тот всеобщий предел,
к которому тяготеют все вещи на свете. В идеале в числе своих высших
достижений школьное образование, разумеется, должно обеспечивать подготовку
экспертов и специалистов. Для последних некоторая степень относительной
изолированности предметов от их социального контекста и функции
имеет законный смысл. Но так же законно возникает вопрос: а не страдает
ли общество уже в этом пункте, ведь компетентные специалисты лишены
образовательной подготовки, которая позволяла бы им смотреть на собственные
социальные навыки и знания как на тесно связанные с общественными
условиями, движениями и проблемами.
Но особое внимание, на мой взгляд, следует придать тому обстоятельству,
что в любом случае в своем отделении предметов от их социальных
последствий и возможностей мы уже опустились значительно ниже нуля на
шкале образовательных ценностей. С психологической и моральной точек
зрения сегодня самое время сказать, что для большинства мальчиков и девочек
учебный материал теряет свое жизненное значение и становится в некотором
роде бездушным ввиду того, что он изолирован от реальных ситуаций
и что такая острая сейчас потребность полагаться на какие-то чужеродные
ухищрения, чтобы сделать предметы интересными или просто насильно
привлечь к ним внимание, большей частью является неотвратимым последствием
подобного обособления. Естественное, добровольное понимание
ведет к принятию материала. Но оно должно сопровождаться подспудной,
бессознательной жаждой ответов на вопрос: «Что все это значит? Для
чего это? Каково значение этих дисциплин вне классной комнаты или они
имеют смысл только в ее стенах?»
Проблема учебных перегрузок и неверного понимания целей образования,
выливающихся в весьма поверхностную ученость, сегодня является
одной из самых насущных.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.