Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
У жителей Вермонта
подобное убеждение было столь глубоким, что я и по сей день думаю так:
если человек разделяет подобное убеждение, он гораздо больше предан и
патриотичен по отношению к американскому идеалу, чем когда он толкует
патриотизм как строгую приверженность некой государственной форме, считающейся
неизменной вовеки и еще он по-настоящему предан ему, когда
признает превосходство стремлений социальной человеческой общности над
притязаниями какой-либо частной политической формы.
Воззрения доктора Марша на образование явились отражением его социальной
философии в целом. Нечего и говорить о том, что он толкует образование
в глубоко религиозном ключе и что религия была для него, если
вспомнить уже процитированный нами фрагмент из Кольриджа, «живительным
соком растущего древа познания». Но, анализируя его слова, мы должны
также помнить, что религиозная истина в его представлении совпадала
с разумной истиной о самой вселенной и ее взаимоотношениях с природой
человека. Опять же по его словам, религиозная истина «есть не столько
особенная, отдельная часть того, что должно входить в систему обязательных
наставлений, заучиваться человеком и храниться в сознании для дальнейшего
применения, сколько всеохватная и животворная сила и принцип,
долженствующие оказывать непрестанное воздействие на психику человека
в каждой фазе процесса ее развития и включать все силы души по мере их
развертывания в сферу своего святого и очеловечивающего влияния». Концепции
того, что представляет собою религия и религиозная истина, могут
меняться; и они действительно изменились с тех пор, как о них учил и писал
Марш. Но и по сей день, как во времена, когда об этом говорил Марш, образование
очень остро нуждается в известном организационном всеобъемлющем
и животворном принципе, который связал бы воедино все его столь
многочисленные специализации и детали.
В идеях доктора Марша, касающихся более конкретных вопросов организации
и осуществления университетского образования, также отражаются
основные концепции. Излагая их, я буду главным образом опираться на
написанное его преемником по кафедре философии профессором Джозефом
Торри в посвященном памяти Марша предисловии к собранию его трудов.
По мнению последнего, «правила набора студентов слишком строги и
негибки». Совершенно непонятно, почему те, кто, к сожалению, оказался
лишенным возможности воспользоваться всем курсом в целом, не могут
воспользоваться хотя бы той его частью, которая была бы им по силам.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.