Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Намек на последующий прагматизм Джеймса уже содержится в его словах
о рефлексивном мышлении или рассуждении. «Мое мышление прежде
всего и в конце концов и всегда служит действию, а делаю я каждый раз
только что-то конкретное». «Ни один способ постижения (понимания или
истолкования) вещей не вернее, чем всякий другой; есть просто способы
1
Principles of Psychology. Vol. I. P. 566 и 653; т. II. P. 44.
2
Ibid. P. 126.
3
Ibid. P. 515—516.
4 сами по себе (лат.).
более важные; способыболее часто срабатывающие»1. И наконец, в проти
воположность господствующей теории восприятия Джеймс предлагает воз
зрение определенно биологического и поведенческого характера.
«Нам, конечно, не следует повторять то, что обычно говорят психологи,
и трактовать восприятие как сумму различных психических целых, а именно—
кактекущееощущениеплюсмножество образовизпрошлого,«интегрированных
» таким путем, который описать невозможно».
Вот описание простое и естественное: «Процесс, берущий начало в органечувства,
дробитсянанесколько направлений, которыепривычкауже проторила
для него в полушариях нашего мозга, и поэтому мы обладаем не
такого рода сознанием (восприятием), которое соотносилось бы с простейшими
сенсорными процессами,—мы обладаем сознанием, которое связано
именно с этим, более сложным процессом»2.
Если мы зададимся вопросом, почему Джеймс не стал развивать свою
трактовку в русле, обозначенном подобными размышлениями, то должны
будем вновь обратиться к влиянию, которое оказал на него уцелевший метафизический
дуализм. Ведь пока живы постулаты этого дуализма, та связь,
которую нервная система, включая мозг, несомненно, имеет с психологическими
феноменами, будет оставаться «мистической», и чем более детальны
и абсолютны свидетельства в пользу данной связи, тем более глубока эта
тайна. Влияние дуализма было столь сильным, что Джеймс так и не реализовал
некоторых элементов своей гипотезы о том, что мозг и нервная система
в целом функционируют в качестве органа в поведении, состоящем во
взаимодействии организма и среды. Как следствие, вместо того чтобы использовать
эту идею для «поштучного» описания всего разнообразия наблюдаемых
психологических явлений, показывая, как эта идея до последней
детали связана с общим учением о функции нервной системы в качестве
инструментария результативного взаимодействия организма со средой,
он дошел до того, что выразил свою приверженность самой неестественной
из всех теорий этой «тайны», а именно—параллелизму, или предустановленной
гармонии, физического и психического.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.