Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Полной победы науке не одержать
до тех пор, пока в преподавании каждого предмета, в проведении любого
урока не будет учитываться та роль, которую он играет в воспитании и
развитии особого рода способности к наблюдению, исследованию, рефлексии
и проверке, составляющей сердце научного подхода. Экспериментальная
философия солидарна с подлинным научным настроем в стремлении
добиться для научного метода такого центрального места в образовании.
Итак, наука и философия образования могут и должны объединять усилия
для преодоления разрыва между знанием и действием, между теорией и
практикой, который столь глубоко и пагубно сказывается сегодня на обра
254 255
зовании, да и на обществе в целом. Поистине это не просто громкие слова,
что в заключении счастливого брака между теорией и практикой в конце
концов и кроется главное значение науки и философии образования, которые
вместе работают на общую цель.
4. Религия, наука и философия
М-р Бертран Рассел* начинает свой серьезный труд с утверждения о
том, что «наука и религия—это два аспекта общественной жизни». Я полагаю,
что мало кто усомнится в подобном высказывании, если дело касается
религии. Но применительно к науке эту истину зачастую игнорируют,
так как, согласно обычной трактовке, наука есть нечто вроде абстрактного
интеллектуального занятия, имеющего лишь случайное и чисто внешнее
отношение к социальным силам и институтам. В то же время исторический
конфликт религии и науки, берущий начало в XVI веке и служащий темой
работы м-ра Рассела, невозможно понять, не уделив глубокого внимания
заявлению, которым он предваряет свой текст. Ведь этот конфликт есть,
безусловно, конфликт двух оппозиционных концепций авторитета, который
формирует и контролирует наши верования, — речь идет о верованиях,
определяющих все стороны нашей жизни, от телесных забот до моральных
стремлений.
Потребность в авторитете является постоянной человеческой потребностью.
Ведь это потребность в принципах, одновременно достаточно стабильных
и достаточно гибких для того, чтобы задавать направление неровным и
неопределенным процессам нашего бытия. Сторонники свободы воли часто
обнаруживали слабость в том, что фактически признавали, будто авторитет
в любом его виде и любой форме есть великий враг человека. Допуская
подобное, они играли непосредственно на руку тем, кто всегда подчеркивал
необходимость некой внешней и жесткой авторитетной силы, не важно, какого
происхождения—церковного, политического или смеси обоих.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.