Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Она означает,
что объективная предметная об-ласть исследования подвергается изменениям»1
Каждый фрагмент моих рассуждений об исследовании и в самом деле столь
тесно и непосредственно касается экзистенциального, с начала и до конца,
характера ситуации, что я почти склоняюсь к тому, что второй, специальный фрагмент
мне уже необязательно приводить. От такого опыта, когда вы понимаете, что
ваше истолкование проблемы может быть понято с точностью до наоборот, просто
опускаются руки. Но подобная абсолютно противоречащая оригиналу интерпретация
содержится лишь в единственной ссылке мистера Маккея на мою основополагающую
«идею о континууме исследования»,—там, где вместо того, чтобы понимать его как
временный экзистенциальный континуум, он утверждает: «эта идея преуспела лишь в
том, что смешала два типа неопределенности, не перекрыв брешь между ними»; один
тип—это, разумеется, неэкзистенциальная неопределенность, которую он приписывает
возможной, разрешаемой ситуации, а второй-это «практическая операциональная»
неопределенность, которую, как ему кажется, я придаю исходной ситуации; более
того, эта ее зависимость от собственной неопределенности, как будет видно далее,
рассматривается им исключительно как некая недостаточность. Поэтому в связи с
упоминанием м-ром Маккеем «каузальной предществующей ситуации» уместно
заметить, что одна из глав моей «Логики» содержит детальную критику трактовки
каузального отношения в понятиях «предьщущий-последующий» и изложение
позиции, согласно которой оно функционирует в исследовании как помощник в
установлении временной «исторической» преемственности, неразрывности.
То более специальное соображение, к которому я хотел привлечь ваше внимание,
есть просто частный случай уже вьгдвинутого нами общего тезиса. Идея, согласно
которой возможная ситуация идеациональна, то есть формируется в представлении
(вместо того чтобы быть экзистенциальным плодом или результатом экзистенциального
преобразования ситуации, которая на первой стадии была неопределенной),
превращает в нечто нелепое саму теорию, развиваемую в моей «Логике»
относительно природы идеационального. То, что предворяет возможный исход,
есть идея; такое предварение возможного результата и определяет ее бытие как
идеи, и (в соответствии с моей точкой зрения) подобные преддверия представляют
собой необходимые факторы экзистенциальной трансформации, проведение которой
есть задача исследования,—вот эти положения действительно являются частью
' Logic: The Theory of Inquiry [Логика: теория исследования]*.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.