Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Вероятно, сама мысль о том, что такое решение вообще может быть найдено,
звучит несколько романтично и утопически. Но наиболее фантастическим,
неосуществимым из всех подобных представлений на самом деле является
широко распространенное верование, согласно которому вместо постоянного,
устойчивого авторитета можно установить, точнее, эксгумировать
те институциональные формы, которые уже были испытаны в прошлом;
столь же фантастично и верование, в соответствии с которым мы можем
реализовать свою потребность в гарантированной индивидуальной свободе,
стравливая индивидов друг с другом в безжалостной борьбе за материальную
собственность и экономическую власть. Я убежден, что эту проблему
можно сузить и поставить следующим образом: есть ли на свете такие
ресурсы, которые все еще не были опробованы в широкой сфере человеческих
отношений, ресурсы, досягаемые и сулящие нам, что плоды их применения
будут успешными?
Поднимая подобный вопрос, я отдаю себе отчет, что все сказанное мной
о человеческой потребности в некоторой форме коллективного авторитета,
который задавал бы индивидам цель в их взаимоотношениях и давал опору,
подобную чувству солидарности, может показаться призывом к возрожде
дню той или иной из ушедших в прошлое форм социального контроля, которые
насаждались и увековечивались внешними, институциональньгми средствами.
Если интерпретировать мой вопрос таким образом, то и критика, с
которой я выступил против союза, сложившегося между принципом индивидуальной
свободы и принципом личной инициативы и предприимчивости
в экономической сфере, непременно покажется вам тоже всего лишь доводом
в пользу социального контроля посредством коллективной плановой
экономики, изложенным, разумеется, с некоторыми переменами в терминах.
Однако этот довод указывает на тот факт, что, несмотря на способность
движения к коллективному плановому хозяйству лишить нас тех зол, от которых
мы сегодня страдаем, это движение в конце концов повторит судьбу
всех прежних попыток создать авторитетную силу, если только мы не постараемся
при помощи каких-нибудь до сих пор не опробованных средств в
широком и системном масштабе добиться того, чтобы привнести в жизнь
желанную естественную скоординированность. Если мы этого не сделаем,
то в конце концов обнаружим, что просто в иной манере воспроизводим все
тот же старый конфликт между общественной организацией и индивидуальной
свободой с поочередным превосходством одного принципа над другим,
конфликт, так ярко характеризующий наше прошлое.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.