Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Однако если интерпретировать подобные положения
и их дедуктивный синтез таким образом, чтобы в результате произвести
и применить интеллектуальные средства, явно способствующие облегчению
нашего индивидуального опыта, то и результат мы получим совершенно
иной.
Эмпирическое происхождение, экспериментальное апробирование и
практическое использование положений науки уже в достаточной степени
указывают на то, что апелляции к неизменному логическому делению суждений
на универсальные как научные и индивидуальные как практические
неоправданны. Тем самым предполагается, что деятельность, определяемая
как «наука», представляет собой не что иное, как изобретение и подбор инструментария
для работы с индивидуальными ситуациями опыта—ситуациями,
которые, будучи индивидуальными, точно так же уникальны и неповторимы,
как ситуации нравственной сферы жизни. Мы бы даже сказали
так: сам тот факт, что поверхностные соображения заставляют нас верить в
логическую обособленность родового суждения от единичного, то есть в
существование большой и автономной системы универсальных положений,
является всего лишь доказательством того, что для некоторых видов индивидуального
опыта мы уже выработали методы регулирования нашего рефлексивного
взаимодействия с ними, в то время как в отношении другого аспекта
опыта подобную работу еще предстоит совершить; в частности, это
проблема современной этической науки.
Обзор приемов, при помощи которых можно достичь желанного регулирования,
не слишком уместен в данной статье. Достаточно будет отметить,
что гипотетическое суждение является сильнейшим из всех инструментов.
Если мы воздержимся от того, чтобы просто сказать "Это А есть B",
и (1) найдем основания, чтобы сказать "Если есть МN, то всегда есть В", а
затем (2) покажем, что если есть ОР, то всегда есть МN, и если (3) мы владеем
неким приемом для обнаружения того, что OP присутствует в А, то мы
сможем твердо, гарантированно отождествить это А с B даже в том случае,
если все очевидные и привычные признаки данного тождества будут отсутствовать,
и даже если это А будет выказывать определенные признаки, которые
при неимении общих положений неотвратимо вынудили бы нас отождествить
его с С, а не В. Иными словами, тождество гарантировано только
при том условии, что мы приходим к нему, (1) предварительно разложив
ранее непроанализированное «это», субъект обыденного суждения, на определенные
признаки, (2) аналогичным образом представив предикат в виде
комбинации элементов и (3) установив постоянную связь между нескольки
292 293
ми элементами субъекта и несколькими элементами предиката.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.