Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
По-моему,
невозможно найти лучшее доказательство тому, с какой абсолютной серьезностью
сам Джеймс питал это чувство интеллектуальной ответственности
—чувство, которое не склонны были приписывать ему ранние критики, в
чем, возможно, повинна его неукротимо беспечная манера выражения мыслей
в словах.
Несколько лет спустя, все еще преподавая физиологию, он произнес золотые
слова о том, какой должна быть философия и ее преподавание. «Философское
исследование требует привычки всегда видеть альтернативу, не
считать обыкновение вечной данностью, трактовать условности как изменчивые,
допускать возможность иных состояний сознания... Не столь важно,
каких идей нахватаются учащиеся от педагогов, — гораздо важней, чтоб
они подхватили живую философскую склонность их умов, независимый,
личный взгляд на данности жизни и стремление привести их в гармонию».
Хотя Джеймс, условно говоря, является принципиальным противником единства
и системы, тем не менее, как-то сказав, что не может быть великим
философом тот, кому недостает «этого личного, самостоятельного, все сплавляющего
в себе взгляда, который отличает великих», он выразил один из
ведущих мотивов собственной жизни. Он возражал только против такой самостоятельной
точки зрения, которая была бы чисто диалектической, а не
личной и в которой элементы связаны друг с другом внешним образом посредством
механической логики, а не переплавлены посредством эмоционально-
волевого убеждения в новое убеждение того же характера. Позднее,
уже обретя известную философскую зрелость, он сказал по поводу «Мира и
индивида» Ройса*: «Эта тема для него не является по-настоящему жизненно
важной, она для него лишь нечто воображаемое». Если мы вспомним, как
ранее он неподдельно восхищался талантами Ройса, противопоставляя его
большинству других преподавателей философии, то получим некоторое представление
о бездне, которая разверзлась к тому времени между его идеей о
составляющих подлинной философии и распространенной академической
практикой.
Оправданием столь длинного пересказа этих отрывочных комментариев,
сделанных Джеймсом по разным поводам, служит то обстоятельство,
что они как бы от противного передают жизненно важный для него личный
источник собственного философствования. Не знаю ни одного другого современного
мыслителя, философия которого была бы столь малым обязана
диалектике и традиции, да и вообще всякому знанию из вторых рук, и столь
многим — реально переживаемым затруднительным ситуациям, что мы
могли бы считать ее философией морального свойства—в главном и самом
истинном значении этого слова.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.