Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Во-первых, надо сказать, что философия отнюдь не развивалась беспечно из
открытого и первозданного первоисточника. Задачи ей были ясны с самого
начала. Для нее уже была определена миссия, которую ей предстояло исполнить
и которой она авансом присягнула. Философии надлежало извлечь рациональное
нравственное зерно из пошатнувшихся традиционных верований
прошлого. Дальше—больше: эта работа была критической и отвечала
требованиям самого истинного консерватизма, то есть такого, который оберегает
созданные человеком ценности и не бросается ими понапрасну. В то
же время философия предопределялась к тому, чтобы добывать эту нравственную
суть в манере, конгениальной духу прошлых верований. Их слишком
многое связывало с воображением и общественными авторитетами, чтобы
можно было основательно разрушить эту связь. Не представлялось возможным
постичь сущность социальных институтов в форме, радикально
отличной от той, которая была им свойственна в прошлом. Разумное обоснование
если не формы, то духа общепринятых верований и традиционных
порядков стало задачей философии.
В итоге из-за разницы формы и метода философия начала казаться среднему
афинянину довольно радикальной и даже опасной. Радикальной она
была в том смысле, что сметала наслоения и устраняла факторы, которые в
сознании всякого гражданина ассоциировались с первоосновными верованиями.
Но, если принять во внимание исторические судьбы этой философии
и сравнить ее с иными, отличными способами мышления, которые сложились
позднее и в других социальных средах, становится легче понять,
насколько гениально Платон и Аристотель выразили значение древнегреческих
традиций и устоев. Знакомство с их сочинениями наряду с опусами
великих драматургов остается лучшим способом донести до учащегося сокровенные
идеалы и стремления, характерные именно для греческого образа
жизни. Без греческой религии, греческого искусства, греческого гражданского
бытия их философия была бы невозможна, а влияние науки, которым
больше всего гордились эти философы, оказалось поверхностным и незначительным.
Подобный примирительный дух философии становится еще
более выраженным примерно в XII веке, когда средневековое христианство
занялось поисками своего системного рационального представителя и использовало
классическую философию, в особенности аристотелевскую, чтобы
придать себе разумные основания. Немногим отличная от этого ситуация
характеризует и ведущие философские системы Германии начала
XIX века, когда Гегель взял на себя задачу обосновать с точки зрения рационального
идеализма те учения и институты, которые могли бы пострадать
от нового подъема науки и идей народовластия.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.