Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Подобное признание места активного и планирующего мышления внутри
самого процесса опыта радикально изменяет традиционный статус специальной
проблемы особого и всеобщего, чувства и разума, восприятия и понятия.
Но это изменение имеет отнюдь не только специальный смысл. Ведь
разум -это экспериментальный интеллект, который используется в созда
70
71
нии социальных навыков аналогично тому, как он работает в науке; в этой
сфере ему тоже есть чем заняться. Он освобождает человека от оков прошлого
благодаря невежеству и случайности ставших прочными нормами его
жизни. Он строит планы на лучшее будущее и помогает человеку в их осуществлении.
Вместе с тем его действия всегда подвержены проверке в ходе
опыта. Планы, которые формируются, принципы, которые человек предлагает
в качестве руководства реконструктивной деятельностью, не являются
догмами. Это -гипотезы, которые ждут разработки на практике, а также
отвержения, исправления и расширения в зависимости от того, насколько
удачно либо неудачно обеспечивают они нашему современному опыту то
руководящее начало, которое ему требуется. Мы можем называть их программами
действия, но так как они служат для того, чтобы в будущем наши
действия были менее слепы, более целенаправленны, то они являются гибкими.
Интеллект -это не то, что дается нам в собственность однажды и
навсегда. Он находится в постоянном процессе формирования, и для его
сохранения необходимы постоянная склонность наблюдать за последствиями,
непредвзятое стремление к познанию и готовность к новой адаптации в
изменяющихся условиях.
Надо сказать, что, в отличие от связанного с экспериментальной деятельностью
и перестраивающегося интеллекта, разум в значении, характерном
для исторического рационализма, был склонен к равнодушию, самонадеянности,
безответственности и непреклонности, -короче говоря, к
абсолютизму. Известная школа современной психологии использует понятие
«рационализация» для обозначения тех ментальных механизмов, при
помощи которых мы бессознательно стремимся представить свой опыт или
поведение в лучшем свете, чем на то указывают факты*. Мы сами себя оправдываем,
когда привносим цель и порядок в то, чего тайно стыдимся. Подобным
образом и исторический рационализм всегда тяготел к тому, чтобы
использовать разум в качестве инстанции оправдания и апологетики. Согласно
ему, недостатки и пороки реального опыта исчезают в «разумной целостности
» вещей; вещи оказываются порочным исключительно ввиду
фрагментарной, неполноценной сущности опыта.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.