Диоген Лаэртский (начало III в. н.э.): "Наконец, одни философы называются физиками, за изучение природы; другие — этиками, за рассуждение о нравах; третьи — диалектиками, за хитросплетение речей. Физика, этика и диалектика суть три части философии; физика учит о мире и обо всем, что в нем содержится; этика — о жизни и свойствах человека; диалектика же заботится о доводах и для физики и для этики."
Из этого в конечном итоге следует, что между либерализмом как социальной
философией и радикализмом в действии нет никакой принципиальной
противоположности, если под радикализмом подразумевать выбор таких
практических процедур, которые приведут к крутым и решительным, а
не постепенным и мирным общественным переменам. Это всего лишь вопрос
о характере мер, которые подскажет нам вдумчивое исследование изменяющихся
условий. В последнем столетии подобные изменения были столь
грандиозными, особенно в предыдущие сорок лет, что, мне кажется, настала
пора именно радикальных методов. Но в рамках нашей дискуссии нам в
связи с этим следует только признать тот факт, что в самой природе либерализманетничеготакого,
чтоделалобы егоразмытой,бесхребетнойдоктриной,
приверженной компромиссам и малым «реформам». Стоит отметить, что
и ранних либералов современники считали радикальнейшими радикалами.
В силу всего сказанного теперь должно стать понятным, что вопрос о
методе формирования и реализации политики есть центральная тема в либерализме.
Мы установили, что наилучшим из таких методов является максимальная
опора на интеллект. Данный факт говорит о противоположности
либерализма тем формам радикализма, в которых основная ставка делается
на насильственное свержение существующих институтов как способ получения
желанных перемен в обществе. Истинный либерал будет настаивать
на решающем значении комплексной увязки используемых средств с результатами,
которые за этим последуют. Тот же принцип, который позволяет ему
осознать, что средства, применяемые псевдолибералами, лишь увековечивают
и умножают беды, связанные с существующими условиями, заставляет
его учитывать и то обстоятельство, что опора на чисто силовой перевес
как гарантию социального изменения определяет соответствующий характер
последствий, которые он реально способен произвести. К кому бы ни
восходили доктрины -к Марксу или Муссолини, -но, если в них допускается,
что результатом применения силы будет достижение только изначально
желанных целей и более ничего другого, они служат не чем иным,
как примером ограничительного влияния всякой абсолютистской теории на
способность разумного понимания. Чем больше мы полагаемся на примитивную
силу, тем неизбежнее она будет скомпрометирована реальными результатами,
так что исходно поставленную цель после этого придется всетаки
воплощать методом экспериментального исследования средств и последствий.
234
Я не хочу, чтобы эти мои слова были истолкованы так, будто радикалы
упомянутого типа имеют какую-то монополию на употребление силы.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.